Названия рубрик

Последний номер

Архив номеров

Из рубрики: Время жить

Главная / Время жить / В Кении нет детей, которые не хотят учиться, а к учителям относятся, как к неземным существам
2013 | №10

В Кении нет детей, которые не хотят учиться, а к учителям относятся, как к неземным существам

ЖИТЕЛЬНИЦА ДНЕПРОПЕТРОВСКА ИРИНА БЕГАС ДЕЛИТСЯ ВПЕЧАТЛЕНИЯМИ ОТ МИССИОНЕРСКОЙ ПОЕЗДКИ В КЕНИЮ, КУДА ОНА ОТПРАВИЛАСЬ ВМЕСТЕ С ПОДРУГОЙ, ЧТОБЫ РАБОТАТЬ В ХРИСТИАНСКОЙ ШКОЛЕ.


- В 2008 году у меня и моей подруги Машеньки появилось желание помочь нуждающимся деткам. Захотели во время отпуска отправиться в Африку. Стали искать пути. Познакомились с кенийцем Фредриком Одира. Он учится в Днепропетровске на хирурга. Мы сказали ему о своем желании, и он вызвался помочь организовать проживание и работу.

Африка – беднейший континент. Хотелось быть там, где наибольшая нужда, как-то послужить Богу, оставить след в жизни других людей. И мы поехали в Кению, в маленький городок Баратон – можно сказать, село. Там находится главный корпус основанного адвентистами Восточноафриканского университета. Педколлектив сто человек и 2000 студентов. Мы попали в христианскую адвентистскую школу. Приехали в конце июля 2012 года. Оставалось три недели до окончания учебного года. Там нам предложили поработать это время с детками в школе.

В Украине я работаю учителем младших классов, а Машенька - в ELC (Центр английского языка) менеджером и преподавателем.

- Какие предметы изучают дети в Баратоне?

- Есть математика, природоведение, язык. Нет трудового обучения, рисования, музыкального искусства и физкультуры. Два государственных языка: суахили и английский. Физкультура им, возможно, и не нужна. Физически они намного лучше подготовлены, чем украинцы. Потрясающе поют. Может быть, поэтому и музыки нет.

Мы им преподавали на основе интересных библейских уроков. Уроки разрабатывали сами. Это было все спонтанно, потому что перед выездом мы планировали немного другую деятельность, – поэтому там готовились ночами. Думали, нам предложат какие-то методические материалы. Получилось, что мы должны были сами их разрабатывать. Маша проводила уроки: у нее с английским намного лучше. Я помогала детям изготавливать поделки, могла связать пару слов. С Божьей помощью заучивала целые библейские главы. Здесь у меня так не получается.

В три класса объединили детей 8–10, 11–12 и 13–14 лет. Три часовых урока за день. У маленьких провели, идем к старшим, а маленькие в окна смотрят. У них школьное время с утра до пяти вечера. Всего в школе около ста детей.

- На фотографиях дети одеты в свитера. Не жарко?

- Это школьная форма: у них зима. Мы ходили в футболках, а они в зимних курточках и сапогах. В июле там днем двадцать, ночью семнадцать градусов. И каждый день после обеда дождь. На переменах друг за другом бегают или катают лысые автомобильные покрышки. Когда надвигаются сильные дожди, дети сидят дома. Школа расположена в низине, дороги размокают, и общественная жизнь замирает.

Школьников стригут почти налысо, потому что мало воды и трудно поддерживать гигиену, нет возможности мыть волосы. Нет подземных вод. У них есть один источник, и дети приносят воду из него в бочоночках на голове. Ее очень мало. А такого понятия, как колодцы, у них нет. Делать скважины слишком тяжело и очень дорого. Волосы они стригут специальными машинками. Волосы очень жесткие. Чтобы просто помыть волосы, надо очень много затрат – у них специальные средства. Наши шампуни не подходят.

Там специфическая система преподавания. Дети 14–18 лет после окончания школы обязательно учатся в интернатах. Подъем около пяти утра. До вечера обязательно работа, обучение. Лег днем спать – штраф. Правила очень строгие. Большинство детей учится в интернатах уже с шести лет. Преподаватели в основном кенийцы. 30–35% детей вообще не учатся (!), потому что нет денег на учебники даже в государственных школах. И это при том, что президент в 2007 году ввел обязательное бесплатное начальное образование. Книги непременно покупные. У них нет возможности купить тетради, ручки. Старшим деткам по 13–14 лет было сложно работать с ножницами: не умели их даже держать и вырезать. Похоже, в доме у них ножниц нет. Может быть, иногда в школе одни на класс. Дома нет бумаги.


- Каков профессиональный уровень учителей?

- Можно лучше. А как личности очень приятны и душевны, веселы и улыбчивы. Мне они очень понравились.

Мы спросили маму Фредрика: «Что вы делаете с детьми, которые не хотят учиться?» Она не поняла вопрос. Мы еще раз спросили. Оказалось, таких детей нет. Они очень дорожат возможностью учиться и обучением. В Кении огромное уважение к учителям. К ним относятся, как к каким-то неземным существам. А мы еще и белые.

Жили у Фредрика дома. Он самый младший в семье, остальные дети уже разъехались, и поэтому родители были сами. В Баратоне каждому преподавателю выделяли домик. Домики очень аккуратные, ухоженные, вокруг газончики. Почему-то университет находится в намного лучшем состоянии, чем школа. Мы с Машей были в одной комнате с двухъярусной кроватью.

Там специфичное отношение к детям. В каждой семье минимум 4–5 детей. Старшие воспитывают младших. А вообще 8–9 детей – не предел. Родители мало занимаются их воспитанием. Вот семья Фреда – исключение. Родители полностью живут для детей: зарабатывают деньги и тратят на их обучение. Удивительно целеустремленные люди. Его отец хирург – я редко встречаю таких посвященных людей – ежедневно работает допоздна. Он уходит утром, когда мы еще не проснулись. Возвращается поздно, когда мы с Машенькой уже собираемся ложиться спать. Их семья ни бедная, ни богатая.

В пятницу вечером он садится в машину и едет в дом престарелых. Субботнее служение проводит там. Иногда в субботу остается здесь на богослужение, а потом вечером уезжает. Начинает работать сразу по окончании субботнего дня ночью. В воскресенье целый день работает и возвращается в понедельник утром. Одевается и идет на работу до пятницы. В пятницу уезжает. Он практически никогда не отдыхает. Вечер – его единственное время отдыха: с вечера до утра. Все эти деньги идут на обучение детей. Мама работает преподавателем с утра до вечера в интернате.

Университетская церковь очень велика. 2000 студентов ходят на богослужения. Церковный хор от университета исполняет классические произведения. А есть отдельный хор, созданный одним из студентов. Мы попали на выпускной вечер. Так вот, исполнительская манера второго хора эмоциональная и подвижная. С элементами танцевальных движений. Например, зонтики взяли, ими «гребли» и пели: «Мы плывем к Богу».

- Тебе приходилось слышать, как разговаривают на суахили?

- Да, очень интересный язык. Пару слов выучила, а сейчас ничего не помню – он сильно отличается от других. Мы жалуемся, что одновременно два языка – русский и украинский – детям тяжело. Так вот там действительно разные языки. «Карибу» – это «здравствуйте». Ершистый диалект какой-то, много «р», звонких звуков. Очень громко говорят.

В основном, нас интересовали дети. У них святое отношение ко взрослым. Благоговение какое-то перед ними. Взрослые сказали – это закон. Нет такого понятия: не послушаться родителей. Дети очень самостоятельные, сильные в волевом и физическом отношении. Но самооценка при этом, я бы сказала, излишне занижена. В своем обществе они адекватны. Но когда сталкиваются с белым, как-то себя не так ведут. Ставят нас выше, что ли. Мы были в доме престарелых, к девочкам прикасались, давали им наклеечки. Стали их обнимать, а они начали разбегаться.

Баратон – охраняемое место. Каждую машину на въезде педантично проверяют. Но когда мы выходили в деревню – там страшно. Получается, адвентистские христиане приносят им цивилизацию. Они стремятся перенимать культуру белых. Кения считается одной из бедных стран Африки. Это и на духовную жизнь влияет.

Городов мало, но они огромны. Много деревень. Работают на собственников, выращивающих чай и фрукты. Земля плодородная, просто не хватает воды. Промышленность почти не встречается. Воздух чистейший. Когда Фредрик возвращается в Кению, сразу снимает очки. А в Украине, говорит, не может без них. Очень распространен спорт. По утрам бегают просто толпами. Спортивные, сильные, высокие.

Перелет нам обошелся в 6000 гривен в обе стороны. Это самый дешевый билет, с пересадкой. Ночевали в аэропорту Саудовской Аравии. Было очень страшно. Плюс проживание, питание. Вся поездка обошлась более 10 000. Ели вместе с семьей Фредрика. Ему дали деньги за наше питание. Фред показал лучшее место, где можно дешевле поменять валюту.

- Почему интерес детей к учебе не улучшает жизнь общества?

- Не могу объяснить. В интернатах хорошая успеваемость, все стараются. А куда потом девается самоотдача – не знаю. Наверное, те, кто лучше всего учатся, уезжают, как и Фредрик, хоть куда-нибудь. Вроде все реально. Месяц копала бы ту скважину или деньги бы собирала, чтобы выкопали, и была бы вода на всю жизнь. Похоже, там заработки низкие. Когда туда приезжают белые, вот как к нам американцы, – местные считают, что у них есть деньги. Для них белый цвет кожи – символ богатства.

О медицине. Папа Фредрика говорит: «Я покажу вам пациентов». Он вообще неразговорчивый. Заходим (это считается палатой). Он сделал операцию одному, тот лежит, лежат люди, кто-то за шторочкой. Запах тяжелый очень. Больница требует массу воды, но у них этой возможности нет. Мы зашли, и все пациенты сразу улыбаются. Видно, что им тяжело. «Нормальная аптека» – несколько полочек с баночками. Нет повода болеть. Поэтому и бегают.

Перед полетом в Кению мы в Запорожье сделали прививки от желтой лихорадки. В Кении пили специальные таблетки от малярии. Потому что последствия от укуса малярийного комара остаются на всю жизнь. Потом могут быть приступы. Бог хранил – все обошлось.

  

К НАЧАЛУ СТРАНИЦЫ

Автор: Беседовали Максим БАЛАКЛИЦКИЙ, г. Харьков, Данил ОЛЕФИРЕНКО и Сергей ВОВК г. Днепропетровск / «АКЦЕНТ»
 
Просмотров: 2411